– Приехали.

Скрипучая “копейка” с продавленным диваном остановилась возле деревянных ворот на территорию небольшого туристического приюта. Я помню это место. В прошлом году забор был достроен лишь наполовину, и хозяева только-только примерялись к установке ворот. Я расплатился с водителем и толкнул калитку, предварительно отодвинув носком ботинка кирпич, подпирающий ее с другой стороны.

Дочь хозяина, Вика, не узнала меня. Впрочем, точно об этом я судить не могу. Быть может просто не подала виду. Я не люблю навязчивых людей, поэтому сам всегда стараюсь не заводить лишних разговоров, если мой собеседник к этому не располагает. В предбаннике небольшого кирпичного дома, в котором живут и сами хозяева приюта, мирно посапывает собака по имени Кира. Ее породу можно определить, как овчарка, однако даже при беглом взгляде очевидно, что в ее жилах течет смесь самых разных собачьих кровей. Получив ключи от комнаты и договорившись об ужине, я быстро переоделся, кинул за плечо кофр с фотокамерой, вооружился штативом и двинулся в сторону горы.

Знакомая дорога к развалинам крепости Фуна, вьющаяся вдоль подножия Демерджи мимо большого каменного хаоса. Когда-то поселок стоял прямо под горой, но после схода вниз гигантских каменных глыб и людских жертв, Лучистое перенесли чуть пониже. Со временем, на образовавшейся свободной территории стали возникать конные базы и приюты для любителей горных прогулок. Времени до заката оставалось совсем немного, а до ближайшей поляны, с которой можно снимать, не меньше часа подъема. К тому же с ходу точно не вспомнить, где начинается нужная тропа. Решив без суеты осмотреться внизу, я мысленно присмотрел себе маршрут на завтрашний день.

***

Утро. Солнце еще и не думает обозначать свое присутствие. Узкий луч света моего фонаря разрезает тьму и указывает верный путь. Иду вперед без спешки. Вчерашняя разведка показала, что успеть на вершину до восхода будет не реально. Начальный отрезок пути наверх проходит сквозь частокол лысых деревьев. Несмотря на то, что начало резко теплеть, снег все еще прячет коварные скользкие корни и приходится помогать себе руками, подтягивась при помощи стволов. Голова постоянно занята принятием правильных решений: куда и какой ногой ступить, в какую руку переложить штатив, куда свернуть. О том, далеко ли еще плато, стараешься не думать.

Впереди небольшая поляна. Деревья расступились и предлагают передохнуть. Я не перечу, сажусь в кресло из заботливо отполированных древних корней, пью воду и жую бутерброд с колбасой. Солнце уже давно выплыло из-за горизонта. С поляны виднеется широченный исполин Чатыр-Даг. Точнее, лишь его верхушка. Над всем побережьем сбились в кучу белоснежные облака, образовав нежный непрозрачный ковер, который можно смело принять за море. Кусочек Чатыр-Дага, словно одинокий остров, возвышается над этим морем, лишь усиливая иллюзию. Понимая, что с плато вид будет просто фантастический, я покидаю поляну и двигаюсь дальше, напевая под нос гребенщиковскую “Сидя на красивом холме”.

Выйдя из леса, я попадаю на засыпанную снегом дорогу. Снег явно старый и залежавшийся. На этом склоне редко гостит солнце. Идти по дороге гораздо легче, и вскоре я уже вижу впереди выход на плато. Я собираюсь провести наверху весь день до самого заката. Возвращаться придется опять по темноте. Но сейчас я беспокоюсь об этом меньше всего. Пушистое одеяло, укрывшее землю, даже не думает рассеиваться и явно продержится до вечера. Наверху свежо и жарко одновременно.

Вооружившись телеобъективом, я, словно снайпер на позиции, выхватываю из воздушного моря то, что маячит над ним. Увлекшись, я едва не попадаю под каток несущегося стада козлов, пасущихся неподалеку. Их испугал лай бродячих собак. Солнце прошло свой зенит и неуклонно движется вниз, к горизонту. Косые лучи, словно венчики воображаемого миксера, все круче и круче взбивают сливки облаков, ставших было полупрозрачными в полдень.

Я стою на самой вершине. Скала здесь имеет форму подковы, а внизу стометровые обрывы, омываемые туманностями несуществующего моря. Волны то накатывают, то отступают, делая загадочные монументы Долины привидений еще более мистическими. Мои мысли прерывают два щенка, взявшиеся как будто бы из ниоткуда. Это их лай спугнул козлов какое-то время назад. Собаки носятся по кромке подковы туда-сюда, замирая на самых краешках скалы. В радиусе многих километров – ни души, и щенки явно рады увидеть здесь человека. Это их шанс, это их надежда и они намерены вцепиться в нее всеми лапами.

После захода солнца, направляясь домой, я снова включаю фонарь и его световое лезвие вгрызается в сгущающееся ночное желе. Собаки со мной. Я вижу их глаза, отражающие свет фонаря. Четыре крошечных светлячка постоянно где-то рядом. Уже в самом низу рядом с турприютом я слышу, как мои попутчики что-то не поделили с соседским псом. Мысли о том, что я не смогу дать этим щенкам кров и еду сжимают сердце, но я знаю, что здесь в поселке они сумеют обустроиться и выжить. В горах у них не было шансов.

Вика приготовила ужин. В гостиной работает телевизор – идут новости. Я допиваю вторую чашку чая с мелкими веточками чего-то ароматного и иду готовиться ко следующему дню. Завтра снова в путь за новыми фотографиями и впечатлениями. Пока же нужно хорошенько отдохнуть.

Продолжение следует…

©2009 Евгений Тимашёв.
Использование материала и фотографий только с разрешения автора.